Индия - удивительная страна

[Джура Хан]

Лишь из редка тишину нарушал сонный голос Оливера:
- She is just beautiful…
Я то засыпал, то просыпался. Когда засыпал мне снилась весело смеющаяся Манзура, которая громко говорила: «Зачем мне ваша Москва, зачем ваш ложный мир, и ложные ценности! Я счастлива тут, у себя в горах!» И всё это отзывалось громким эхом от заснеженных вершин.
Я окончательно проснулся, когда машину сильно тряхнуло, и в свете фар я заметил памятник старой машине на постаменте, и я понял, что мы въезжаем в Хорог.
Через месяц Оливер уехал к себе на родину. Некоторое время мы с ним переписывались. И в своих письмах он часто спрашивал меня, не повстречался ли я снова с Манзурой. Я отвечал ему, что нет, не встретил её больше. Она для меня, как и для него, навсегда осталась в той заоблачной стране.

[Джура Хан]

Иногда мне всё это кажется сном, но письма Оливера, подтверждают, что это было, ведь не мог и мне и ему присниться один и тот же сон.
Я часто бываю на Памире, но никогда и никого не спрашиваю о Манзуре. Пусть всё останется так, как есть. Как волшебная встреча. С тех пор, каждая снежная вершина напоминает мне Манзуру, и кажется, что она и есть отражение снежной горной вершины, символ чистоты и непорочности.

(Y) (Y) (Y) (Y) (Y) (Y)

[Джура Хан]

Спасибо, Johann!

[Джура Хан]

Ниссо

Живописное это место кишлак Пастхуф, расположенный на правом берегу реки Пяндж, и весь утопающий в зелени. Внешнему миру мало, что известно об этом кишлаке, хотя это древний кишлак. Как и везде, и здесь люди живут своими ежедневными заботами. Влюбляются, женятся, воспитывают детей. В кишлаке есть свои таланты, свои артисты, свои рыбаки, свои хохмачи-юмористы, в общем свои индивидуальности. Но, самой особой достопримечательностью этого кишлака являются красивые девушки. И одна из них Ниссо, Она всегда носить памирское платье – курта, белого цвета, с вышивкой красно-зелёного цвета. Голова всегда покрыта платком – титак, и из под платка видна её красивая каштановая коса, в конце которой, она неизменно вплетает пулкак.

[Джура Хан]

Пулкак это древнее украшение персидских девушек, которая вьётся из шерстяных нитей с мелким цветным бисером. Может от того Ниссо и красивая, что носит национальную одежду, хотя и в европейском наряде она выглядела бы тоже не отразимо. Она ведь из Пастхуфа.
Внешне она очень похожая на Ромину Пауэр, солистку итальянского распавшегося дуэта «Ромина Пауэр Аль Бано». Помните их знаменитую песню «Феличита» (Счастье)? Но, я думаю, Ниссо гораздо красивее. Спросите почему? А был такой случай. Как то мне с семьёй пришлось лететь вместе с ней из Душанбе в Хорог.
Ан-28, маленький белый самолётик разогнался по взлётной полосе, и слегка качнув крыльями, как бы сказав «пока» городу Душанбе, направился в сторону Хорога.

[Джура Хан]

Чувствовался, что жаркий воздух августа был разряженным, самолёт то нырял, то его подбрасывало. Быстро набрали высоту, и быстро пролетели предгорья Памира. Вместе с нами в самолёте летели иностранцы, кажется журналисты. Они сидели в передних рядах. Вдруг, один из них обернулся и его взгляд упал на красавицу Ниссо. Он как завороженный смотрел на неё. Потом осторожно достал свой фотоаппарат и начал фотографировать её, можно было догадаться, что он профессиональный журналист. Другие его коллеги стали делать то же самое.
Пассажиры, а было нас пятнадцать человек, в основном женщины и дети, и несколько мужчин, с удивлением наблюдали за журналистами. В их глазах можно было прочитать: «Что тут такого особенного, да у нас таких девушек весь Памир…». Ну, во всяком случае мне так показалось. Ниссо вся покраснела и сконфузившись стыдливо спросила меня, и я сквозь гул моторов расслышал:

[Джура Хан]

- Ка гас кинан? (хуфский. диалект - Почему так делают?). Я заметил, что её голубые глаза были полны искреннего удивления.
- Наверное, никогда не видели такой красивой девушки, как ты, - ответил я, наклонившись к её уху. Она ещё больше покраснела. Но ничего не ответила. Иностранцы сделав ещё несколько снимков сели по своим местам. В салоне самолёта все прильнули к иллюминаторам, потому что начиналось сказочное зрелище: наш маленький самолётик пролетал между высоченными пиками покрытыми снегом, едва задевая их крыльями
Это место в небе знают все лётчики, оно называется «Рушанские Ворота» - две вершины в небе, между которыми должен пролететь самолёт – такие вот высокие горы на Памире. После «Рушанских Ворот» самолёт начинает потихоньку снижаться. Слева я увидел кишлак Тем, значит очень скоро коснемся посадочной полосы, и мы окажемся на гостеприимной памирской земле.

[Джура Хан]

Самолёт слегка коснулся полосы и побежал по бетонке.
Через окно показались встречающие люди, все прильнувшие к невысокому забору аэропорта. Самолёт включил реверс двигателей и начал торможение, гул двигателей усилился, а потом резко заглушили моторы. И тишина. Лётчики первыми вышли из самолёта, за ними мы. Иностранцы тоже вышли, но перед тем как выйти они все весело помахали Ниссо. Она опустила свои длинные ресницы. Вот такая она у нас застенчивая.
Я уловил обрывки фраз иностранцев, кто то из них говорил,
- It would be nice… the pictures… editors…good chances…women’s magazines… (англ. Было бы хорошо… фотографии… редакторы… хорошие шансы…женские журналы).
Как только вышли за пределы аэропорта, за журналистами приехала машина из Хукумата, и они уехали в сторону Хорога.

[Джура Хан]

Нас тоже встретили наши родственники на машине, и мы радостные направились к себе в кишлак.
Осталось только добавить, что красавица Ниссо – она моя родственница – хиён (свояченица).
Мы ехали по горной дороге вдоль реки Пяндж, проезжая удивительные места под названием Тем, Поршнев, Ёмдж, Баджув. Наша «Нива» петляла среди величественных гор, глядя на которых тебя охватывает восторг, от красоты первозданной природы. И хочется лишь молча смотреть на них. С правой стороны мелькали кишлаки, в которых может быть проживали сотни других никому не известных Ниссо. Из магнитофона неслась песня Далера Назарова «Мастам, мастам».

[Джура Хан]

Таджикистанцы, бывшие и настоящие!
Перейдя вот по этой ссылке вы можете проголосовать за Таджикистан:
http://www.votethenation.com
Это займёт всего лишь одну минуту.
Мы сейчас находимся в десятке!!! лучших среди 231 стран мира. Но можем поднятся и выше, если активно будем голосовать. Голосовать можно каждые шесть часов, по три голоса за страну.
Из Средней Азии только мы в десятке лучших, остальные очень далеко позади. От этого в нашей стране ничего не изменится, но хотя бы так (виртуально) поддержим престиж своей Родины!

[Джура Хан]

Аслишо и Насиба
Свадьба была в самом разгаре. Жених и невеста сидели на манджа (топчан по памирски), и за спиной у них располагался красный ковёр с надписью из белой ваты "Туй Муборак". По середине ковра два кольца. Чуть ниже колец имена молодожёнов, "Насиба" и "Юсуфбек". Музыканты, расположившись под ореховым деревом играли весёлую музыку. Ведущим свадьбы был Аслишо, мой друг. (Вообще то штатным ведущим в кишлаке всегда был Давлатбек, но он сейчас находился в России, в его отсутствие свадьбы всегда вёл Аслишо). Аслишо старался вовсю, желал молодым счастья, любви, читал полагающие к свадьбе стихи. В самый разгар свадьбы, он подошёл ко мне и сказал:
-Пожалуйста, доведи свадьбу до конца, я что-то устал.

[Джура Хан]

-Ты что, Аслишо, я никогда не был тамадой на свадьбе, и не хочу портить свадьбу, - ответил я ему.
Он, нехотя, пошёл продолжать вести свадьбу.
-Слово для поздравления предоставляется однокласснице невесты, Рухшоне, объявил Аслишо, и снова подошёл ко мне.
-Может, всё таки заменишь меня, - неуверенно спросил он меня снова. К этому времени Рухшона закончила свои поздравления, и Аслишо пришлось идти снова к микрофону, и предоставлять очередь снова музыкантам. Я знал, что сейчас в кишлаке никто не сможет заменить Аслишо, он был обязан довести свадьбу.
Свадьбу он довёл до счастливого конца...И моментально исчез.

[Джура Хан]

У меня в ушах всё ещё звенели звуки синтезатора и слова песни "Шаб ба хайре, ёру дустон, шаб ба хайр...". Народ расходился. Не смотря на сентябрь месяц, деревья ещё были зелёными. Подул свежий вечерний ветерок. На манджу, где недавно сидели жених и невеста упали спелые красные яблоки.
Музыканты собирали свои инструменты, и усталые, тихо беседовали между собой.
На следующий день, в полдень я пошёл проведать своего друга, Аслишо. Его дом находился совсем недалеко. Когда я шагнул к ним во двор, я встретился с его сестрой Нигиной, она сидя на корточках собирала тут (шелковицу). Я сразу заметил её покрасневшие от слёз глаза.
-Где Аслишо?- спросил я её

[Джура Хан]

-Не знаю,- тихо ответила она,- после вчерашней свадьбы исчез.
-Как? Куда?- автоматически вырвались глупые вопросы
-Ты здесь, в кишлаке, бываешь редко, только во время отпусков, поэтому мало что знаешь, что тут происходить,- сказала она, не глядя на меня.
- Что, на пример? - спросил я её.
- А то, что Аслишо любить Насибу (у которой вчера была свадьба). Они вместе учились в школе. Потом, Насиба поступила в Пединститут, и все пять лет, Аслишо ждал её. Они часто встречались. В апреле у них должна была состояться свадьба, но, вдруг, без никаких причин Насиба, соглашается на свадьбу с Юсуфбеком. - Причин её решения я не знала, и до сих пор не знаю, - тихо закончила она.

[Джура Хан]

Я сразу вспомнил лицо Аслишо, когда вчера он вёл свадьбу. И его просьбу ко мне, чтобы я довёл свадьбу...
Что же творилось у него в душе, вчера...
В это время, Нигина, показала, мне записку, на котором, шариковой ручкой, и большими печатными буквами, было написано: "МНЕ НИКТО НЕ НУЖНА, КРОМЕ НАСИБЫ" и мелкими буквами было добавлено: "не ищите меня, может быть позвоню"

[Джура Хан]

Я ничего не ответив Нигине, медленно вышел со двора, и направился к реке, вдоль которой протянулась дорога в Душанбе. Я сел на берегу реки, и смотрел на афганский кишлак, в противоположной стороне. Там, какой то мальчик и девочка погоняли ослика загруженного свежескошенной зелёной травой. Ишак почти не был виден, так он был загружен травой. Мальчик и девочка весело смеялись. За моей спиной проносились УАЗики и РАФики загруженные большими коммерческими сумками, одни в Хорог, другие в Душанбе. Аслишо, наверное, тоже, вчера, после свадьбы сел в одну из них и исчез в неизвестном направлении...
Солнце поднялось высоко, и становилось жарко. На афганской стороне, мальчик и девочка, со своим нагруженным осликом тоже исчезли в узеньких проулках глиняного кишлака.

[Джура Хан]

Я ещё немного посидел на берегу реки. Местами бурные, местами спокойные воды Пянджа, как сама жизнь в кишлаке, тоже куда-то неслись.
Я подумал, что жизнь везде одинакова. И страсти-мордасти (любовные истории) почти все одинаковы. И они случаются и в Париже с Лондоном, и в маленьком памирском кишлаке.
Я встал и медленно побрёл к кишлаку. Проходя мимо дома Аслишо, я заметил, что Нигина всё ещё собирала тут...

[Джура Хан]

Несколько дней спустя после свадьбы начался сезон сенокоса. Я тоже присоединился к косцам. Рано утором, мы поднялись по крутому склону горы к бугристой каменистой поляне, которая находилась чуть выше кишлака, у подножия почти вертикальных скал. В кишлаке, у каждой семьи есть свой участок, где они могут косить траву. На нашем участке трава была высокой, выше колена, и ещё нетронутой. Пахло травой и цветами.
- Ты косить то хоть умеешь? - с улыбкой спросил Мехриддин, мой родственник
- Давно не косил, аж со школьных времён, попробую- ответил я, и взял в руки серп. Было не удобно держать серп в руке, потому что я левша, а серпы все приспосабливаются к правой руке. Когда я начал косить, отростки травы после меня оставались высокими, хотя я и пытался прижимать серп плотно к земле.

[Джура Хан]

- Саломолек, - первой поздоровалась она и медленно поднялась держа серп в руке.
- Ваалейкум бар салом, - ответил я, и присел на небольшой камень у маленького куста боярышника.
- Аслишо всё ещё не звонил? - спросил я
- Нет, пока не звонил, - неглядя на меня ответила она, вытирая пот со лба уголком платка. Я молча глядел на неё, и отметил про себя, как всё таки, естественно красивы девушки без макияжа. Это заключение я делал не первый раз. Я много раз видел Нигину в мкияже, с тенями , с полутенями, с разным оттенком губной помады. Но сейчас она выглядела гораздо прекраснее. Не сравнено красивее. Её матово белое лицо чуть раскраснелось, выступил нежный румянец на щеках. На чуть вздёрнутой верхней губе была заметна испарина. Она выглядела как сама природа вокруг нас, просто и естественно.