Бизнесмен и бюрократ как носители социальных ролей и социальных перцепций
Представим себе ситуацию диалога, главными действующими лицами которого являются условно «бизнесмен» и «бюрократ» как носители определенного видения, восприятия мира, иными словами, социальных перцепций.
Каковы их желания, устремления? Каким они видят процесс управления государством и как они видят друг друга?
Прежде, чем мы постараемся ответить на этот вопрос, сделаем допущение: на их восприятие колоссальное влияние оказывают социальные роли, т.е. их социальные функции, их социальное поведение.
«Бизнес стремится к максимизации прибыли», - принято говорить так. Но, в действительности, чего хочет бизнесмен? Бизнесмен хочет увеличить свой уровень дохода, поскольку он недоволен тем уровнем дохода, который у него есть, и не просто недоволен, а готов действиями это недовольство преодолеть, т.е. перейти в некоторое другое состояние личной и финансовой удовлетворенности. Если бизнесмен в целом успешен и уже преобразил необходимым образом собственное существование, но понимает, что дальнейшее развитие бизнеса невозможно без улучшения среды, в которой он сам и его бизнес развиваются, а такой средой фактически оказывается в том числе и социальная среда, тогда его интерес по-прежнему – максимизация прибыли, но теперь его цели шире и связаны не только с ближним окружением, но и большими социальными группами.
Бюрократ – представитель органов власти, в нашем случае люди, которые выдают разрешения, справки, осуществляют лицензирование и оказывает другие услуги бизнесу и населению. Бюрократ – это тот, кто руководствуясь имеющимися инструкциями, основанными на норме закона, выполняет типовую работу, связанную, так или иначе, с упорядочиванием информации (в широком и в узком смыслах) о жизни общества, тем самым является частью механизма управления обществом.
Как мыслит бюрократ? Если мы рассмотрим мышление как творческий акт, то признаем, что мыслить бюрократу не обязательно и даже вредно: мыслят политические силы, группы интересов, мыслят идеологи политических партий и движений, профсоюзные лидеры, организации самоуправления – бюрократы же исполняют волю политической элиты. Не будем изобретать колесо – за нас это уже сделал Макс Вебер в известной статье «Политика как призвание и профессия». Основатель социологической научной школы провел черту между политиками по призванию – собственно политиками – и политиками по профессии, т.е. бюрократами. Некоторые из размышлений Вебера, сделанные им задолго до появления меня и моего собеседника Дмитрия Гончаренко, помогут, возможно, приоткрыть завесу на понимание дня сегодняшнего.
Итак, слово Максу Веберу:
«Подлинной профессией настоящего чиновника — это имеет решающее значение для оценки нашего прежнего режима — не должна быть политика. Он должен «управлять» прежде всего беспристрастно — данное требование применимо даже к так называемым «политическим» управленческим чиновникам, — по меньшей мере официально, коль скоро под вопрос не поставлены «государственные интересы», то есть жизненные интересы господствующего порядка. Sine ira et studio — без гнева и пристрастия должен он вершить дела. Итак, политический чиновник не должен делать именно того, что всегда и необходимым образом должен делать политик — как вождь, так и его свита, — бороться. Ибо принятие какой-либо стороны, борьба, страсть — ira et studium — суть стихия политика, и прежде всего политического вождя. Деятельность вождя всегда подчиняется совершенно иному принципу ответственности, прямо противоположной ответственности чиновника. В случае если (несмотря на его представления) вышестоящее учреждение настаивает на кажущемся ему ошибочным приказе, дело чести чиновника — выполнить приказ под ответственность приказывающего, выполнить добросовестно и точно, так, будто этот приказ отвечает его собственным убеждениям: без такой в высшем смысле нравственной дисциплины и самоотверженности развалился бы весь аппарат. Напротив, честь политического вождя, то есть руководящего государственного деятеля, есть прямо-таки исключительная личная ответственность за то, что он делает, ответственность, отклонить которую или сбросить ее с себя он не может и не имеет права. Как раз те натуры, которые в качестве чиновников высоко стоят в нравственном отношении, суть скверные, безответственные прежде всего в политическом смысле слова, и постольку в нравственном отношении низко стоящие политики — такие, каких мы, к сожалению, все время имели на руководящих постах. Именно такую систему мы называем «господством чиновников».
Пользуясь новомодными словечками, оттвитим, так сказать, для широкой публики смысл приведенного отрывка: чиновник не создает политику, чиновник служит политике.
Что это означает для нас, желающих разобраться в содержании и истоках пропасти между бизнесом и бюрократией? Это означает, что от чиновника не стоит ждать новаций – новации могут и должны проистекать от заинтересованных лиц, которых мы попробуем сейчас максимально широко обозначить.
|