после обеда, который не продолжался более двух, иногда трех часов, князь еще занимался полчаса с своими гостьми. по прошествии же сего времени, когда все разъезжались, оставался он наедине, предоставленный самому себе, тоже, как и пред обедом.
когда не препятствовали князю дела, занимался он в сие время с своим собеседником карточною игрою, однако ж не на деньги, но на дорогие камни равной цены. игра сия происходила в глубочайшей тишине, равно как бы никого не было в комнате: ибо собеседник, ведая его нрав, не говорил ни слова, кроме того, что следовало по праву игры, или когда князь подавал ему случай к тому. на игральном столе, близ князя, всегда лежали бумаги и карандаш; поелику он и в сем занятии не оставался беззаботным, но что и во время игры входило ему в мысль, тотчас же записывал. п*, которому небезызвестно было сие потемкина обыкновение, не редко входил, и становился у него за стулом, и как скоро усматривал бумагу отодвинутую, брал оную ни слова не говоря, и производил в исполнение.—при сем случае нельзя умолчать, чтобы не привести довода странным вспадениям княжаго нрава, который случился некогда от карточной игры. скудность и сребролюбие отнюдь не были пороком потемкина: он никогда не замечал цены выигрыша или проигрыша. некогда играл он с отменным счастием, и выиграл у своего собеседника много прекраснейших каменьев. собеседник при своем несчастии вздумал оное уменьшить, и отдал князю в сумме проигрыша камни, нестоющие той цены. князь не прежде как на другой день узнал о цене своего выигрыша, когда велел камни оценить ювелиру. не сказав ни слова, ниже дав заметить что-либо собеседнику своему, котораго чрезмерно любил, предложил ему в тот же самый день, очень холодный, прогулку в болотистое место; кучеру же, коему надлежало сего собеседника везть в княжей коляске, тайно дал повеление: коляску подделать так. чтоб оная на возвратном пути, на половине дороги, с передка сорвалась и упала, а он бы с передком, сидя верхом на коренной
лошади, ехал не оглядываясь и не слушав крика и слов его.— время настало, и все было распоряжено по княжей воле. князь потемкин, большею частью ездивший в коляске, в сие время поехал верхом, и поелику дождь поубавился, то все, сопровождавшие князя, по желанию его принуждены были ехать в открытых колясках. при том же прогулка была назначена на разстояние не малое и в открытую степь, на которой не было ни малаго селения, ни места для укрытия от дождя; а небо наволоклось густыми облаками, и угрожало ливным дождем. когда достигли они назначеннаго места, поворотились назад ни мало не медля, и собеседник княжой, ехавший близ него в коляске, остался позади всех. на половине дороги, когда надлежало проезжать весьма грязную лужу, крикнул князь кучеру: пошол! сей поскакал, и дернул коляску с таким усилием, что коляска, сорвавшись с передка, села посредине лужи. к тому же не прошло четверти часа, как полил пресильной дождь, который на любимце княжом не оставил нитки сухой. нечего ему было сделать инаго, кроме, что вылезть из коляски, идти по колено чрез лужу, и далее домой под дождем, поболее часа пешему. князь, сидевший у окна, встретил его с громким смехом, и по наказании сем за обман, обходился с ним по прежнему с дружеством и ласкою.
надвечер производил князь потемкин опять движение, занимаясь иногда полевою охотою, или каким ни есть рыцарским упражнением. после того шли в театр, или в концерт, но большою частью бьвали у него вечеринки, карточная игра, и наконец ужин.
|