Сообщение от Катя Шатрова
Уважаемый irbis09sk!
Я восхищаюсь Вами как истинным борцом за народное дело, хотя во многом не разделяю Ваши методы и политические взгляды. Может быть, я – с Вашей точки зрения – болтаю чересчур много. Но поймите меня правильно: я люблю не просто борьбу, а именно красоту борьбы. Борьба должна быть красивой. Во всём меня привлекает прежде всего красота.
Из романа (гл. 21) «Отцы и дети» (1862) И. С. Тургенева:
«Посмотри, — сказал вдруг Аркадий, — сухой кленовый лист оторвался и падает на землю; его движения совершенно сходны с полетом бабочки. Не странно ли? Самое печальное и мертвое — сходно с самым веселым и живым». — «О друг мой, Аркадий Николаич! — воскликнул Базаров. — Об одном прошу тебя: не говори красиво».
А мне вот именно Аркадий нравится, а Базаров, несмотря на некоторые его привлекательные черты, — персонаж явно отвратительный. Я, повторю это ещё раз, люблю красоту. Ваша борьба, дорогой irbis09sk, тоже красива, поэтому вызывает истинное моё уважение.
Вспомним отрывок из книги Владимира Орлова «Гамаюн», повествующей о жизни Александра Блока:
«Страна переходила к новой экономической политике… Петроград проснулся от долгой спячки и окоченения. Пробуждение, однако, не красило город: исчезала, улетучивалась величественная и торжественная тишина, в которую он был погружен все эти годы, сменялась базарным оживлением, торговой толчеей, грубой пародией на прежний "электрический сон наяву". Отовсюду, из всех щелей, лезла наглая морда нового мещанина, дельца, хапуги, сытого ничтожества… На Невском задефилировали разбитные девицы в очень коротких и узких юбках, тесно обтягивавших зад, в маленьких шляпках и в высоких шнурованных ботинках, а за ними — парни в клешах и кургузых пиджаках в талию. Все больше попадалось на улицах нэпачей в брючках-дудочках и обязательно в гетрах и нэпачек с презрительным выражением сильно накрашенных лиц.
Из кафе и ресторанов с каждым днем все громче, все разухабистей рвались пронзительные звуки — скрипки "румынских" оркестров, гитары "цыганских" ансамблей.
Блок реагировал на все это крайне болезненно. Быт, в самом деле, со всех сил потянул на старое...
Как-то, еще ранней весной 1919 года, шел он ночью с приятелем по заслякоченному, пустынному, просвистанному ветром Невскому, мимо заколоченных, некогда знаменитых ресторанов, и говорил: "Да, много темного, много черного, но знаете что: как хорошо все же, что мы не слышим сейчас румынского оркестра, а пожалуй, и не услышим..."
И вот — услышал. С ненавистью, с отчаянием.
Алянский рассказывает, как однажды вечером Блок не вошел, а вбежал в свою квартиру в состоянии полубезумном и долго не мог успокоиться. Оказывается, когда он возвращался домой после трудного и нервного рабочего дня, отовсюду его преследовали "звуки омерзительной пошлости" — эти самые "румынские" и "цыганские" оркестры. "Я думал, что эти звуки давно и навсегда ушли из нашей жизни, — они еще живы... Мама, неужели все это возвращается? Это страшно!"»
Поэт Александр Блок с восторгом принял революцию. В статье «Интеллигенция и революция» он писал: «Всем телом, всем сердцем, всем сознанием – слушайте революцию» (9 января 1918 года). В январе 1918 г. появилась поэма «Двенадцать» с ярким финалом:
Так идут державным шагом —
Позади — голодный пес,
Впереди — с кровавым флагом,
И за вьюгой невидим,
И от пули невредим,
Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз —
Впереди – Исус Христос.
Именно красоту революции, красоту борьбы ценил прежде всего гениальный поэт. Я полностью согласна с такой позицией.
Желаю Вам, дорогой друг, успехов в Вашей борьбе.
С уважением,
Ваша Катя
|