Эстония, Таллинн в стихах
 

Поэза об Эстонии

Как феникс, возникший из пепла,
Возникла из смуты страна.
И если еще не окрепла,
Я верю: окрепнет она.

Такая она трудолюбка,
Что сможет остаться собой.
Она – голубая голубка,
И воздух она голубой.

Всегда я подвержен надежде
На этих утесах, поверь, –
В Эстляндской губернии прежде,
В республике Эсти теперь.

Где некогда бился Калевич,
Там может ли доблесть уснуть?
О, сказочный принц-королевич
Вернется к любимой на грудь!

Давно корабли вдохновений
Качнул к побережью прилив:
Их вел из поэзии гений
Со сладостным именем – Лийв.

Запомни: всегда вдохновенна
Мелодий ее бирюза.
Ridala, Suits’a и Enna
Еще не закрылись глаза...

И вся ты подобна невесте,
И вся ты подобна мечте,
Эстония, милая Эсти,
Оазис в житейской тщете!

(1919)

Михаил Гуревич

Эстонские деревья озабоченно
* *удерживают тусклые листы.
* *Эстонскою латынью у обочины
* *надписаны могильные кресты.
* *И облако седое, кропотливое
* *клубится и охватывает лес.
* *И чувство возникает сиротливое
* *к минувшему и будущему здесь.
* *Былое упоительней грядущего.
* *И прожитым уверенней дышу.
* *Ни облика, ни голоса петушьего
* *теперь уже в себе не нахожу.
* *И встреча со знакомым впечатлением,
* *когда я оборачиваюсь вспять,
* *так радостна, что вместе с удивлением
* *теряется желанье удивлять.
* *Ни ревности к грядущему, ни робости.
* *Лишь новым соответствием души --
* *рожок междугородного автобуса,
* *рыдающий в заоблачной тиши.

Вспоминая Таллинн

DreaD




По черепице скачут воробьи,
А солнце гладит флюгера и шпили,
Весну, осколки судеб и мечты
Впитали вековые мостовые.
По улочкам, проулкам и мосткам,
По~кусанным водою парапетам,
Идешь однозадачным силуэтом,
А мысли - настороженный капкан,
Сомкнется, не заметишь, убежать
И хочется, и некуда, пылинки
Под солнечными взглядами кружат,
Плетут узоры, разные картинки.
Восторги волн, крик чаек, снегопад
Из пены, соль горчит на вдохе,
Остались исчезающие крохи,
Почти забыв все, ворошу в пригляд.
То, что осталось дорого, и звон
Колоколов, готические стены,
Росточки башен, горд окружен,
Тенями прошлого, и необыкновенен.
Вот прозвонит катящийся трамвай,
Бормочет что-то голос на вокзале,
Не ухожу, наверно опоздаю,
Мне шепчет ветер в ребрах ржавых свай,
Про ярость шторма, ликованье лета,
Про стены глинта в слезах родников....
Моя полузабытая планета,
Страна и город горько-сладких снов....

Взглянуть бы на старые шпили,
На старые камни взглянуть -
И там, где вдвоем проходили,
Балтийского ветра глотнуть.



Когда это все-таки было?
Хотя бы припомнить сперва.
О, как же меня закрутило,
Пока моя память спала.


Когда бы все точно припомнить -
До штопочки на рукаве,
Припомнить, как город приподнят,
А башни стоят на горе.


Как плещется мелкое море,
Как флаги летят на ветру,
А кофе в тончайшем помоле
Крепчает и тает во рту.


И комнаты темной убранство,
И тушь от расплывшихся век,
Любви молодое упрямство,
Автобусов дальний разбег.


Я снова сойду в Кадриорге,
Я жду на трамвайном кольце...
И столько воздушной тревоги
В твоем непонятном лице.


Опять поспешу я с вокзала
На башни твои поглядеть,
И встанут года из развала,
И прошлое сбудется впредь...




Евгений Рейн (Evgeniy Rein)

Борис Чичибабин



У Бога в каменной шкатулке
есть жестяные переулки,
домов ореховый раскол
в натеках смол и стеарина
и шпиль на Ратуше старинной,
где Томас лапушки развел.
За огневыми витражами
пылинки жаркие дрожали
и пел о вечности орган.
О город готики господней,
в моей безбожной преисподней
меня твой облик настигал.
Наверно, я сентиментален.
Я так хочу вернуться в Таллинн
и лечь у вышгородских стен.
Там доброе средневековье
колдует людям на здоровье —
и дух не жаждет перемен.

Когда мы были в Таллинне давным-совсем-давно,
То словно попадали вдруг в ненашево кино,
В Швейцарию, Германию, а также в Итакдалию,
Куда ввиду тлетворности Они не выпускали Нас.
Мы ходим вновь по городу, как в дни позавчерашние.
В нём, кажется, прибавилось две-три старинных башни.
По Херсонесу помню я отлично этот случай,
Как старину наделали, ещё древней и лучше…
Названье ресторанчика забыто, к сожалению,
"Реваль" или "Олимпия"?.. Но те же семь ступеней.
О Бронзовом Солдате мы говорить не будем,
Погорячились несколько и те, и наши люди…
А воздух слухом полнится, что зреет церемония
Политэкономически: Ну, что, Гут бай, Эстония!?

Эстония, Эстония не наша, не моя,
Давно не привечали мы соседние *края,
Давно не обдували нас эстляндские ветра,
Июль к закату катится, рога трубят: пора.
Таможня встретит сдержанно с российской стороны,
Часа на три терпения мы запасти должны.
Терпение, сограждане, – наш признак родовой,
Гордится им Отечество, как пятою ногой.
А воздух слухом полнится и говорит народ,
Что скоро в этом горлышке прикроют кислород.

Сколько тепла и незатейливой искренности во всех стихах! Спасибо! Я очень люблю стихи Юнны Мориц- по мироощущеню очень она мне близка! Немного похоже на затянувшееся "хокку". Моя любимая вещь -"Эстонская песня"

Не надо утешать - хочу уехать:

Там на горе крутой замок.

По углам Сторожевые башни...

Люди ж... Гласных им не хватает

в каждом слове .

Они растягивать слова стремятся,

повторяя их по два раза.

Камень мостовой
Им служит мерой времени. Иная
У них система жизни. И иной
У них, наверное, порядок слов и фраз...
И улицы там узкие. Ни разу
Я не был там, внутри, у них в домах...
Я жил, как ветер... Впрочем... Это так...
Я снова здесь. И тишина. И тени.
А где-то там, где и бетон продрог,
Почти что там, где море по-тюленьи
Кричит. Заснул и спит уставший Кадриорг.
* * * * * * *
---
Автор сих строк не известен.

Вероника Долина
Свидание с Таллином
Если ратуш касалась бы ретушь,
Как фотографы глянца лица...
Мы с тобою увиделись - нет уж! -
Не забудем теперь до конца.
Помнишь чёлку мою смоляную?
Помнишь жилку на сгибе руки?
Ты меня вспоминаешь иную, -
И без проседи, и без тоски.
Всё, что дорого - длится недолго,
Всё не вспомнится, да и зачем?
Посреди твоего Кадриорга
Я стою, растерявшись совсем.
Вот какая была я смешная!
Всё смешным мне казалось вокруг.
Вот какая была я ручная!
Даже белок кормила из рук.
Долго помнили мы друг о друге.
И опять повстречались, как встарь.
Снова здравствуй, заржавленный флюгер!
Снова здравствуй, чугунный фонарь!
Разговор повёдем понемногу.
Не отыщем местечка нигде.
Не живу на широкую ногу,
Но с тобой - на короткой ноге!
Сквозь туман, как сон старинный,
Проступают далеко -
Этот Герман, вечно длинный,
Вечно толстая Марго...

Стихи о Таллинне
Борис Чичибабин

У Бога в каменной шкатулке
есть город темной штукатурки,
испорошившийся на треть,
где я свое оставил сердце —
не подышать и насмотреться,
а полюбить и умереть.

Мелодика эстонской речи
Мелодика эстонской речи —
То щебет птиц, то плеск волны,
То быстрый бег ручьев и речек,
Спешащих в море с вышины.
На ласковом, на теплом камне
Сижу и слушаю, дивясь —
Как непонятная, близка мне
Причудливая эта вязь.

Анастасия Цветаева

Таллинн впервые


Друзьям-художникам в Таллинне
Евгения Кунина


Таллинн. Ливни. Город-сновиденье.
Встречи волшебство. Друзья друзей.
Студия. Портретов наважденье —
Ярких лиц и ярких плоскостей.
Таллинн. Чужеземный и желанный.
Люди — каждый, как живой портрет.
И — художник, силы несказанной:
Мастер, маг, мыслитель и поэт.*
14. III. 1974

Памяти Антона Таммсааре
Евгения Кунина


Вот теперь понимаю. Теперь понимать начинаю
Молчаливую речь валунов — и Эстонии той,
Где земля на родном языке именована «Маа»,
В переводе на русский, назвать бы ее «маятой».
Где упрямым, надсадным трудом, из столетья в столетье,
Из болот и лесов добывался и хлеб и уют.
Не с такой ли закалки бесстрашно эстонские дети
На прибрежных камнях, словно легкие белки, снуют.
В деревенских садах расцветают махровые маки,
Роз пунцовых и розово-алых сияет рассвет.
Для меня — это духа народного гордые знаки,
Это — сердца веселье, веселье любви и побед.

Евгения Кунина
Кясмуское мореходное училище
Сутулится, белея на пригорке,
И окнами чернея в пустоту,
Унылое забытое прегорько,
Как старый конь, ослепший на посту.
Трава кругом, и сосны, и забвенье,
И тихий плеск залива чуть вдали,
Туда, питомцев своего ученья,
Водить ты посылало корабли.
Ученики веселою гурьбою
Бывало, осаждали эту дверь,
Теперь же все пустынно пред тобою,
И кто вспомянет прежнее теперь?
Нет на тебе мемориальной даты,
Ни памяти потомков для веков,
Училище, которое когда-то
Стране дало отважных моряков.

Ностальгия, ностальгия, что ты делаешь со мной...

Я смотрю вокруг уныло, старый Таллинн что с тобой?

Вместо старенького бара где народ был пьян и сыт-

высоченная хибара раскорячившись стоит.



Кадриорг - отрада детства ,перекопан и забыт,

вон какой-то финн мордатый в пруд Петра с газона ссыт.

Испарился словно дымка твой родной менталитет,

как изношенных ботинок, здесь давно прошедших, след.



Был ты городом из сказки, детских снов и лебедей,

стал-столицей пьяных финнов, аферистов и б...ей,

Вот такие мысли лезут, а пошло всё это на...,

видно это возрастное или просто с бодуна…...

Долго помнили мы друг о друге.
И опять повстречались, как встарь.
Снова здравствуй, заржавленный флюгер!
Снова здравствуй, чугунный фонарь!

Разговор повёдем понемногу.
Не отыщем местечка нигде.
Не живу на широкую ногу,
Но с тобой - на короткой ноге!

Сквозь туман, как сон старинный,
Проступают далеко -
Этот Герман, вечно длинный,
Вечно толстая Марго...



Вероника Долина

Улеглась суета отошедшего дня.
Длинный Герман, как прежде, влюблен.
Как ему надоела людская возня!
Он устал от гербов и знамен.
Как девчонка шальная, звезда подмигнет
Спекулянтам в торговых рядах:
Мол, покуда любовь в этом камне живет,
Город наш не рассыплется в прах!

Ирэн Любимова

Старый Таллинн.
Юрий Лорес


Бреду по древним городам ночной порою.
Я эти стены не ломал, но и не строил.
Здесь каждый предыдущий век оставил метку,
И мы идем за следом след по праху предков.
Иных времен, иных людей здесь отпечатки
В камнях домов и площадей. На их брусчатке
Оставим что-нибудь и мы от нашей были?
Или на древних мостовых осядем пылью?
Ведь сколько к небу ни расти, врастаешь в землю.
За тем ли мы сюда пришли, живем за тем ли,
Чтоб люди будущих веков на нашей пыли
Домов до самых облаков нагромоздили?
Крутая лесенка в подвал, как в глубь столетий.
Подайте же и мне бокал, и мне налейте:
За то, чтоб был как цвет вина цвет нашей крови,
За тех, кто эти города веками строил!

Вероника Долина
Свидание с Таллином
Если ратуш касалась бы ретушь,
Как фотографы глянца лица...
Мы с тобою увиделись - нет уж! -
Не забудем теперь до конца.
Помнишь чёлку мою смоляную?
Помнишь жилку на сгибе руки?
Ты меня вспоминаешь иную, -
И без проседи, и без тоски.
Всё, что дорого - длится недолго,
Всё не вспомнится, да и зачем?
Посреди твоего Кадриорга
Я стою, растерявшись совсем.
Вот какая была я смешная!
Всё смешным мне казалось вокруг.
Вот какая была я ручная!
Даже белок кормила из рук.
Долго помнили мы друг о друге.
И опять повстречались, как встарь.
Снова здравствуй, заржавленный флюгер!
Снова здравствуй, чугунный фонарь!
Разговор повёдем понемногу.
Не отыщем местечка нигде.
Не живу на широкую ногу,
Но с тобой - на короткой ноге!
Сквозь туман, как сон старинный,
Проступают далеко -
Этот Герман, вечно длинный,
Вечно толстая Марго